Мне сейчас уехать, как прыгнуть с крыши.
У моей печали не видно дна.
Я молчу и слушаю, как ты дышишь.
Я смотрю и думаю, что весна…
Что любовь бывает, как смерть, одна.
Да и той бывает порою слишком,
Если жизнь для неё тесна.
Что важней всего, то всегда некстати.
Что всего дороже, легко отнять.
По перрону снег размело, как скатерть.
От стены добраться бы до кровати –
Я не знаю, что здесь ещё менять.
И когда я думаю: «хватит, хватит», –
Обрывается что-то внутри меня.
На метро две станции до вокзала.
Твой язык на мой непереводим.
Хорошо, что главного не сказала,
Этих слов и так уже пруд пруди.
И волокна лопаются в груди
(ты попала, девочка, ты попала),
Посиди тихонечко, посиди.
Этот город за ночь в меня вмерзает,
И под белым небом ни птицы нет.
Здесь никто ничего о тебе не знает –
Если в целом доме погашен свет,
Мы почти совсем лишены примет.
Время нервно мечется, как борзая,
Потерявшая след.
Now I leave you jump off the roof.
My sorrow can not see the bottom.
I'm quiet and listen as you breathe.
I look and think spring ...
That love is like death, alone.
Yes, and that is sometimes too,
If life is too narrow for her.
Above all, it is always inappropriate.
What is the most precious thing, it is easy to take away.
Aprons Snow Grind as a tablecloth.
From the walls to get to bed -
I do not know that there is more change.
And when I think, "Enough, enough," -
I break something inside me.
On the subway two stations to the station.
Your tongue in my untranslatable.
Well, that is not the chief said,
These words are already a dime a dozen.
And fiber burst in the chest
(you got, girl, you got)
Sit quietly and sit.
This town for the night in my freezes,
And under a white sky birds or not.
Here, no one knows about you -
If the whole house is off the light,
We are almost completely devoid of will.
Time rushes nervously, like a greyhound,
I lose track.
