Мне уже не забыть беготню нашу по кругу,
Твои нежные, вкусные и чуть теплые губы.
Я много пил тогда и много я ругался матом,
Катая отношения наши с тобою как вату.
Я жил с другой, думая ночами о тебе,
Басота с Якиманки, вечно, на блатной волне.
Привыкший к пьяным шлюхам, что под круглое утро
Раздвигают ноги после шепота на ухо.
Привыкший на чужой хате, у какого-то Васи
Сгорая как свеча, дотла, в объебос-пати.
Ночами слышать голоса, что приносят мне духи,
Беги на свет, подальше, от этой своры и суки.
Играть в открытую трудно, но лучше знать всю правду,
Ты так хотела сама, и я отрыл тебе карты.
С того апреля до марта – улыбки, подарки
Ведь столько времени зря, но если честно – не жалко.
Я с самого начала чуял запах этой измены,
Но сам себя тушил тем, что покажет все время.
Мое предвзятое мнение, моменты недоверий,
Ты уводила от сомнений, меня заставив верить.
Легко смотреть со стороны, но тяжело быть внутри,
Я был внутри – и видел все со стороны.
Так глупо перепутать имена и номера наши,
Так трудно было признать, что ты как все – продажная.
Искать тебе оправдания, не знаю, на твоем месте
Я бы пропал куда-то и не считай это лестью.
Ты красива, но красота боится морщин,
Я знал всегда – что женщины глупее мужчин.
Я бежал сломя голову, но не видел дороги
На крыше, под звездами, я просил ответа у Бога.
Обрастая грехами, я становился убогим
Выжигая любовь все чаще жирной дорогой.
Даже пытался лечиться, но выходило неловко
Я все еще хранил нычки в лифте на Третьяковской.
Скучал по тебе, но не показывал виду
Меня лишь выручала на листе наивная лира.
Я смотрел на людей, на улыбки прохожих,
Улыбался в ответ, бегом мурашки по коже.
Боже, как я хотел почувствовать тогда теплый дождик,
Чтобы он смыл грязь, в которой запачкан я ложью. I do not remember running around our circle ,
Your tender , tasty and a little warm lips .
I drank a lot and then I swore a lot ,
Cathay our relationship with you as wool.
I lived on the other nights thinking about you ,
Basotho with Yakimanka , forever, on thug wave.
Accustomed to drunk whores that under the morning round
Pushing the legs after a whisper in his ear.
Accustomed to the opponent's hut, at some Vasey
Burning like a candle down in obebos -party .
Nights to hear the voices that bring me perfume
Run to the light , away from the pack and this bitch.
Play hard to open , but it is better to know the whole truth ,
You are so like myself, and I dug you card.
From the April to March - smiles , gifts
After so much time for nothing , but to be honest - do not mind.
From the beginning I could smell this betrayal ,
But extinguished itself that will show all the time.
My preconception , moments of mistrust ,
You back away from doubt, make me believe.
It is easy to see from the outside, but it's hard to be inside
I was inside - and seen by all .
So stupid to confuse our names and numbers ,
So it was hard to admit that you all - selling .
Search your excuses do not know your place
I would have gone somewhere and do not consider it flattery .
You're beautiful , but beauty is afraid of wrinkles,
I always knew - that women are dumber than men.
I ran like mad , but did not see the road
On the roof , under the stars , I asked God for an answer .
Accumulating sins , I became miserable
Burning love increasingly greasy road.
Even trying to be treated, but came out awkwardly
I still kept nychki the elevator to the Tretyakov .
Missed you , but did not show the type of
I just rescued on a sheet of naive Lira .
I looked at people , smile at passers-by,
Smiled in response , running goosebumps .
God, how I wanted to feel then warm rain ,
That he washed the dirt in which I lie soiled . | |
